Вход

Генпрокуроры СНГ сочли соцсети опасными и хотят установить над ними контроль

Интернет в целом и социальные сети в частности представляют опасность в плане распространения экстремизма и других криминальных и опасных идей, поэтому  «в интересах защиты свобод граждан» над ними необходимо установить государственный контроль.

Блоггеры и СМИ: власти просто хотят отнять у недовольных последнюю возможность высказаться

www.newsru.com/world/14sep2011/webcontrol.html

Генштаб Минобороны РФ намерен увеличить количество снайперов, служащих в войсках. Спецподразделения появятся в каждой армейской бригаде. Начальник Генерального штаба Николай Макаров объяснил такое решение реалиями современных способов ведения войны и возможностью в России народных волнений по «арабскому сценарию». По его словам, революции в Тунисе, Египте и Ливии показали, что российская армия должна быть готова к наихудшим вариантам развития политической обстановки в стране. Об этом пишет газета РБК daily.

По словам источника издания в Минобороны, каждой бригаде будет придан снайперский взвод. Винтовки для снайперов станут закупаться за рубежом, а костяк снайперского корпуса в армии составят сержанты-контрактники, которые придут на службу с середины 2012 года.

Эксперты приветствуют инициативу военного ведомства.

История солдата Андрея Попова неожиданно стала последней надеждой для огромного количества матерей. Уже после первой публикации в редакцию начались звонки: «А вдруг и мой сын жив?». Оказалось, что Андрей — далеко не единственный пропавший солдат. Но пока лишь один из немногих, кому удалось вернуться.

Едва появившись в Ершове, он оказался за решеткой. Родина, о которой Андрей грезил все эти 11 лет, объявила его дезертиром. Мужчину отправили в изолятор временного содержания и лишь спустя восемь суток начали заниматься расследованием его дела. Немного отойдя от шока, «дагестанский пленник» согласился без купюр рассказать свою историю.
— Андрей, есть разная информация по поводу вашего исчезновения. Расскажите, как вы пропали?
— Да, действительно, раньше меня просили все не озвучивать в интересах следствия, теперь сказали, что можно. У нас в части солдат периодически отвозили работать на чьих-нибудь дачах. Обычно это делалось в выходные, в наше личное время, когда командования в части не было. Нам ничего не платили, но офицеры, видимо, получали за это деньги. Приезжал человек в штатском, забирал бойцов, потом возвращал. Работа была разная — то фундамент залить, то огород вскопать, то что-то строить. Так было и в тот раз. Дача находилась в 40 минутах езды от части, владелец — кавказской национальности. Я сделал работу, меня посадили обедать. Налили стопку «пей»! В принципе, нам в выходные это разрешалось. Я выпил и отключился.
— Почему?
— Ну, видимо, мне что-то подсыпали. Скорее всего, клофелин. Потому, что приходил в себя долго и мучительно, голова раскалывалась. Таких же, как я было человек 16. Правда, я один военный, остальные гражданские. Мы ехали в грузовом вагоне почти сутки, нас просто закрыли. Оставили в углу воду и хлеб. Потом, когда привезли, дверь открыли — вплотную к вагону стоял автобус. Бежать было некуда! Нам объяснили «вы тут никто, и искать вас не будут».
— А как организована работа на заводе, и что вы там делали?
— Там, где я был, работало около 800 человек, поделенных на бригады. Подъем в пять утра, отбой в десять вечера. Я работал на ленте, перекладывал с нее кирпичи на стол, с которого их отправляли потом в печь. Каждый сырой кирпич весит 28 килограммов, а за сутки при средней нагрузке завод выпускал около 50 тысяч штук. Нас на ленте всего пятеро стояло, то есть по 10 тысяч кирпичей в сутки на каждого. Дружить ни с кем не получалось, максимум — успеешь перекинуться парой слов. Вечером просто падаешь и выключаешься от усталости.
— Что-нибудь из благ цивилизации было? Как за собой следили?
— Спали сначала в вагончиках, в 2005 году нам разрешили построить себе барак. Мылись в душе, он был один на все 800 человек. Но если себя забросить — сгниешь заживо. В месяц нам выдавали два лезвия. Ну, знаете, раньше такие раскручивающиеся станки пластмассовые были? Вот для них. Их хватало ровно на два раза, поэтому все ходили заросшие.
— А чем кормили?
— Перловка, сечка, чай. Еда была ужасная, и ее постоянно не хватало. Засыпал и просыпался голодный. Спасали сигареты. Нам в неделю выдавали три пачки «Примы», и мы глушили ими голод. Сейчас вот никак не могу накуриться. И желудок еле живой. Мне родные привозят нормальную еду, а организм не принимает. Чуть жирнее что-то съел, уже плохо! Поэтому сижу на кисломолочных продуктах сейчас.
— Расскажите про свои побеги. Ведь удалось вырваться только с третьего раза?
— Да, с третьего. В первый раз я ушел метров на 500, вернули, избили. Во второй — добежал до местного отделения милиции. Меня посадили в машину и отвезли, не поверите, обратно на завод! Они знают про него, все решено, все куплено! Тогда меня очень сильно избили. Выбили челюсть, сломали руку, ребра. Я лежал и не мог встать, мне помогали такие же рабочие. В больницу там никого никогда не возят.
— А кого-то еще пробовал убежать?
— Конечно! Но там в качестве охраны молодые дагестанцы из местных. Они все занимаются единоборствами. И сбежавший человек для них — как боксерская груша! Избивают до полусмерти и бросают. А утром человека уже нет. Спрашиваешь — где он? А они усмехаются «убежал»! Ну как полуживой человек убежать может?
— Как вы там с ума не сошли...
— Не знаю. Все время думал о доме, о маме, о братьях. Очень хотел к ним, скучал. Когда совсем плохо было, обещал себе, что обязательно выберусь. До армии я встречался с девушкой, но перед уходом осознанно порвал отношения. Потому что, два года — большой срок. Редко кто дожидается. А так — хотя бы не обидно будет. Но, если честно, о ней тогда тоже думал. Как она? С кем?

Русский человек, способный работать, в Дагестане стоит 10-15 тысяч рублей. Нас покупали, вербовали, крали. Кому-то обещали сбор яблок, кому-то большие зарплаты. А в итоге, все оставались без документов, ни о каких деньгах речи вообще не шло. А работали как проклятые.
— Так все-таки, как удалось сбежать?
— Есть человек, дагестанец. Он служил в Саратове, и жена у него русская. Он и помог сбежать. Не только мне, но и еще нескольким парням. Он вывез меня оттуда и выпустил. Фамилию я естественно говорить не буду.
— А что дальше? Как будете жить?
— Сначала надо доказать, что я не дезертир. Я даже не думал, что так будет. Я надеялся, что меня ищут… Но ничего, есть свидетель, такой же пленник. Только его вытащили оттуда раньше, чем меня. Он меня опознал. А потом — буду устраиваться на работу, женюсь. Раньше хотел служить в армии, или в милиции работать, а теперь не хочу. Разочаровался. И еще — за себя я уже не боюсь, боюсь за тех ребят, что там остались. Там их очень много, из Саратова, Питера, Москвы. Их надо оттуда вытаскивать. Надо прикрыть эту лавочку. Вот этим и займусь! Их же тоже кто-то любит и ждет домой...

по материалам КП

Газета «Вечерняя Рязань» разгласила ужасную тайну местных «силовиков».

29 августа с аэродрома Протасово в двух километрах от Рязани похищен вертолет, способный нести 240 килограммов груза.
В 9-30 утра на аэродроме Протасово появился некий господин, представившийся заказчиком из Кабардино-Балкарии, для которого как раз и собирали работающий вертолет из пяти неработающих — списанных из ВВС.
«Заказчик» показал технарям 150 тысяч, обещанные им за работу и попросил разрешения опробовать машину в полете.
Завели двигатель. «Заказчик» захотел проверить ее на подъем.
Сел за штурвал, поднялся и ни вертолета, ни «заказчика» больше никто не видел. Как и денег за выполненную работу.
На чем приехало «лицо кавказской национальности» — никто не мог вспомнить. Как и особых примет «гостя». Документов у него никто не спросил. Всех заворожили деньги.
А вертолет нигде не зарегистрирован.

Англия. Быстрыми шагами по дороге в третий мир.



Центральный Лондон London August 29, 2011

sokol-ff.livejournal.com/148256.html

Эти элиты не имеют видения. Они знают только одно слово: еще. Они будут продолжать эксплуатировать народ, мировую экономику и экосистему. И потом они будут использовать свои деньги для того, чтобы скрываться за стенами подземных убежищ, когда все это взорвется.

Крис Хеджес (Chris Hedges)

«Держите публику подальше от всего, подальше от истинных социальных вопросов, но погружённой в вопросы, лишённые какой бы то ни было важности». А также «саботируйте умственную деятельность общества, постоянно окружая её в средствах массовой информации сексом, насилием и войной», это и есть «умственное и эмоциональное изнасилование».

Вечером давайте им духовные отбросы и лишайте того, что им действительно нужно», особенно – хорошего образования. «Следите, чтобы свободное время людей, посвящённое развлечениям, проводилось абсолютно бездарно».

«Что же касается работы: надо следить, чтобы они были постоянно заняты, заняты и вновь заняты, чтобы времени на раздумья не оставалось, это и приведёт их назад, на ферму, к остальным животным».

«Уничтожьте веру народа, чтобы больше никто ни во что не верил».

Главное правило: «мы выиграем от создавшегося состояния всеобщего непонимания, и чем больше непонимание, тем больше выигрыш. Наилучший подход – создавать проблемы, а после предоставлять возможность их решать».

Отсутствие сопротивления со стороны публики – знак того, что она «дозрела и готова сдаться и склоняется к законному рабству и своему заключению в темницу. Верный признак того, что время жатвы пришло,– количество граждан, которые платят налоги, несмотря на очевидное отсутствие честной и взаимной отдачи со стороны государства».

„Quiet Weapons for Silent Wars”, Manual Tehnic SW7905.1

Из шотландской семьи забрали четверых детей, «слишком пухлых, чтобы оставаться с родителями»

В шотландском городе Данди социальные службы забрали из семьи четверых детей в возрасте от 5 до 11 лет, посчитав, что они «слишком пухлые, чтобы оставаться с родителями». Это первый подобный случай в Великобритании, и прецедент вызвал шквал критики, сообщает Corriere della Sera.

«Теперь малыши могут оказаться у приемных родителей и уже никогда не увидеть своих маму и папу. Речь идет о дискриминационной кампании в отношении толстяков и вмешательстве в частную жизнь людей», — пишет издание.

Родители намерены обратиться в суд. «Быть может, мы не идеальные родители, — говорит мама, — но мы всем сердцем любим наших детей. Невыносимо представлять будущее без них. Я клянусь, что мы сделали все, чтобы бороться с весом».

В 2008 году семья получила ультиматум от городских социальных служб. Родителям было приказано отправить детей в футбольную секцию и на танцы и обеспечивать их здоровой едой. Прошли три месяца, но план не срабатывал, повествует газета, выдержку из статьи которой публикует сайт InoPressa.ru.

Городской совет Данди принял тогда решение реализовать необычную программу по мониторингу. В течение двух лет семья жила в доме, оборудованном в стиле «Большого брата», социальный работник наблюдал за ней на расстоянии и отмечал нарушения.

По словам адвоката семьи, инициатива властей нанесла только вред: «Их заставили жить под микроскопом, постоянно осуждая за то, что были не на высоте». «К нам относились как к детям и отрезали от всего мира, — жалуется отец семейства. — Мы делали все необходимое: жена готовила здоровую пищу, мы отменили перекусы и давали детям сладкое только по субботам. Но всего этого оказалось недостаточно».

В прошлый вторник соцработники решили, что эксперимент провален и четырех младших детей следует забрать под опеку. В то же время в местном фонде Child Growth Foundation называют инициативу соцслужб «несчастьем»: «Эти люди пытались сотрудничать, но все равно теряют своих детей. Это абсурд».

www.newsru.com/world/05sep2011/fatchildren.html

Время, проведённое в социальных сетях, повышает риск того, что подростки начнут курить, пить и употреблять наркотики, говорит последнее исследование Национального центра по проблемам наркомании и токсикомании при Колумбийском Университете.

В среднем в день 70% подростков тратят от нескольких минут до нескольких часов, сидя в социальных сетях. При этом они в пять раз чаще курят сигареты, в три раза чаще употребляют алкоголь и в два раза чаще курят марихуану по сравнению с подростками, не пользующимися социальными сетями.

Данные выводы были сделаны на основе исследования, в котором приняли участие 1037 подростков в возрасте 12-17 лет и 528 родителей и телефонного опроса (участвовали 1006 подростков того же возраста).

Также оказалось, что девять из десяти родителей уверены: время, проведённое в социальных сетях, не сопряжено с большей вероятностью появления вредных привычек у их детей. В свою очередь, представители Facebook подчёркивают, что ресурс запрещает поощрение незаконного употребления наркотиков.